В который раз, выдохнув после выступления, я не иду в зал и не смотрю других, — я прячусь на лестнице и пишу. Это эгоизм? Наверное. Но я хочу делать то, что люблю.
Муж говорит: «Когда ты сочиняешь, твоя наружность здесь, а внутренность где-то там...» И терпеливо ждет, когда я вернусь. Тоже эгоизм? Возможно.
Сочинять — это то, что я люблю делать больше всего. В ущерб немытым полам, несваренному супу, незашитым вещам. И да, это эгоизм.
Просто, когда я пишу, я — счастливая эгоистка. А что делают счастливые эгоисты? Они любят всех и все.
Поэтому, когда с вами человек, наружность которого здесь, а внутренность «где-то там», не тормошите его. Он ловит счастье. Сейчас он наберет целую корзину и поделится с вами.
© Светлана Макарьина
Рулетка запускается!
Муж говорит: «Когда ты сочиняешь, твоя наружность здесь, а внутренность где-то там...» И терпеливо ждет, когда я вернусь. Тоже эгоизм? Возможно.
Сочинять — это то, что я люблю делать больше всего. В ущерб немытым полам, несваренному супу, незашитым вещам. И да, это эгоизм.
Просто, когда я пишу, я — счастливая эгоистка. А что делают счастливые эгоисты? Они любят всех и все.
Поэтому, когда с вами человек, наружность которого здесь, а внутренность «где-то там», не тормошите его. Он ловит счастье. Сейчас он наберет целую корзину и поделится с вами.
© Светлана Макарьина
Рулетка запускается!