«Праздничную полночь приятно и задержать», — говорил булгаковский Воланд, и мы часто стараемся растянуть удовольствие от приятного дела и отсрочить его завершение. Что же делать, если дело нам в тягость и мы, заранее в ужасе от того, что предстоит за него взяться, оттягиваем уже томительное начало, а потом неизбежно стараемся уложиться в очень ограниченное время, не испытывая при этом ни малейшего удовольствия? Вот что советует детский писатель и иллюстратор Алика Калайда:
1. Очень часто до сознания доходит только общее нехотение делать дело, общая некомфортность и душа-не-лежность к этому делу. Однако, если дать себе 10 минут спокойного сидения в укромном месте и заглядывания в суть нехотения, то выясняется, что большая часть дела для нас нейтральна или даже приятна. А стопорится все на каких-то деталях, нюансах, мелочах.
В середине дела нужно позвонить неприятному человеку (а ты еще чего-то ему морально должен), не помнишь, куда засунул коробку с циркулями (а подозреваешь, что в такое место, которое давно нужно разобрать и за которое стыдно), нет нужной бумаги, стул не подходит к столу, ты не умеешь писать шапку на листе. Вариантов, заглянув в себя, вы можете найти невообразимое разнообразие. Однако практически все их объединяет одно — это такая ерунда! И занимает такое ничтожное место в удельном весе всего дела.
Иногда достаточно просто осознать эту вещь. Иногда осознать и дойти до ближайшего магазина. Этот мелкий затор (который прикидывается всем противным делом) легко сметается.
2. Делать дело не линейно, а сетчато. Школа вбила в нас представление, что делать надо все последовательно и линейно. Но это хорошо лишь для школы, где не предполагается неизвестных вещей. Учитель всегда знает путь, который нужно отмаршировать, и знания, усеченные для этого пути, поэтому ученику можно делать линейно. Жизнь, однако, не состоит из отдельно отобранных знаний и задачек с известными ответами. Она как-то нахально разветвлена — тут знаем, тут не знаем, тут рыбу заворачивали, а тут вообще никто никогда не знал, что делать.
Прикидываемся съемочной группой.
Вы же в курсе, что фильмы линейно не снимаются?Вы же в курсе, что фильмы линейно не снимаются? Сегодня есть в наличии эти артисты, но нет тех, удачно идет сезон дождей, всех привезли на эту натуру, хотя сцены с нею три раза в середине и один раз в конце. Поэтому снимают ту сцену, для которой все есть сейчас.
Нужно делать те вещи, которые уже хорошо известны, понятны и для которых все есть. Этот узел в сетке, другой, третий в стороне от них. Чем больше закрываются те места, с которыми все ясно, тем яснее становятся вещи и задачи, которые выводили из себя своей неопределенностью; ясно, в каком направлении их копать и как увязывать с уже сделанным.
3. А отсюда принцип незабвенной «в-конце-концов любящей себя домохозяйки» — заткните рот своему перфекционизму, не нужно ждать идеальных условий и торжественных фанфар, возьмите таймер и поделайте что-то хоть пять минут. Известное и несложное в предстоящем и откладываемом деле. Найдите пачку бумаги и хорошую ручку. Сложите стопочкой нужные книги. Принесите в одно место нужные нитки, иголки и схемы.
Вы же еще не начали тяжкий труд? Вы только приносите ручку. А завтра сложите нужные документы в папочку на компьютере. Или сделайте телефонный звонок. Или задайте вопрос на форуме. Или возьмите книгу в библиотеке. От 15 минут чего-то поделать в счет будущего проекта еще никто никогда не умирал. Этой версии и держаться.
4. Отложенные вещи обладают способностью неверно отражаться в накопителе души. Каждое мысленное воспоминание и отгоняние этой мысли прибавляет делу несуществующей сложности и тяжести. Все замечали, что вещи, сделанные с разгону, не в задуманное время, вообще не успевают осознаться как вес на душе?
Эта мысль во мне живет фразой: все легче, чем оно кажется. Я тяжелая на подъем — и постоянно забываю эту мысль. Однажды я придумала себе напоминание и пошла искать что-то тяжелое — то ли дурацкое кольцо из плексигласа, то ли браслет — что-то, что постоянно мешалось бы и от этого осознавалось, — а на него замкнуть фразу: все гораздо легче, чем оно кажется. Браслет такой я купила (ха-ха) — цепочку, тяжелую, вычурную и невозможную дешевку (в смысле вкуса и качества). Но служил он задаче отлично. Вообще, мантровость в таком деле очень важна. Отчеканил фразу — и пусть себе всплывает.
5. Приятность и неприятность дел — прихотливое и очень субъективное внутреннее разложение. Поэтому очень неплохо дела разложить на два списка: приятных и неприятных. Если вас воспитывали, как меня, вполне возможно, дела из списка приятных не менее важны и срочны, однако парадоксальным образом начинание их тормозит ощущение, что это не настоящее дело, а настоящее то, что противно.
У работы с двумя этими списками есть несколько вариантов.
Взять сразу приятное и важное дело — с ним уже все ясно. А за время выполнения, неприятное как-то перестроится — может, своей смертью помрет от старости, может, перестанет быть неприятным, а может, к другим уйдет.
Взять и поработать над неприятным, держа под рукой список приятного. Все те же 15 минут-которые-никого-еще-не убили — и тут же себя вознаградить большим куском приятного дела. На свободе с чистой совестью.
Или переложить неприятное на других. Не надо беспокоиться за них. У них свои списки и, вполне возможно, ваше отвратительное дело проходит у них по разряду «вообще ничего не стоит». Это может быть и прямой обмен дела на дело. А может быть и просто (бес)корыстная помощь — когда вы излагаете вслух желающим послушать ваши задачи и идиосинкразии, а вам говорят: о! да давай мы тебе это шутя сделаем.
6. Если же уже начал и увлекся, нужно ограничивать себе время. По истечении 15 минут спросить себя небрежно: ну что, продолжим еще? — и самому себе закивать с энтузиазмом: ага-ага!! И самому себе разрешить: ну ладно уж, еще 15 минут...
Важно вовремя остановиться. Вот Хемингуэй написал очень любимую мною и совершенно дивную мысль. Когда ты пишешь, важно не дописать до конца своих сил и знания о том, что будет дальше. Сегодня надо непременно закончить на таком месте, чтобы ты знал, что завтра писать и продолжение истории.
Иначе завтра я оказываюсь опять в позиции номер ноль — поди туда, не знаю куда, напиши то, не знаю что. Идеальная стартовая площадка для прокрастинации.
7. Еще есть метод широкого фронта. Когда короткий список отложенных дел и включен пульсирующий таймер. И без всякой раскачки или отговорок, каждые 15-20-30 минут переходишь к следующему делу и что-то по нему делаешь. 15-минутные у меня любимые интервалы, они такие короткие, что невозможно размусолиться, приходится быстро придумать, что же там можно сделать, а в условиях цейтнота будешь делать как раз то, что находится в узлах сетки и понятно сразу. Этот метод (плюс пророчество дурацкого браслета) приводит к тому, что дела-то многие в эти 15 минут и рассасываются. А остальные запускаются, как маховик пропеллера — и уже не спрыгнешь с самолета.
8. А есть наоборот — метод акына. Что вижу, о том пою. Но долго.
Начинаем с любого угла пространства — и первое же дело, о котором что-то напомнило, начинаем делать последовательно — и до конца. Акынья политика требует относительной свободы от удушающих дедлайнов других дел. На такое степное пенье можно выделить отдельное время в дне. Но уже петь и петь каждый день в это время все ту же песню, пока она не допоется до слов «и много-много радости детишкам принесла». Метод акына позволяет начать и закончить дела, которым иначе нет места в логичной ежедневности.Рулетка запускается!